Как разгорался гражданский конфликт на Украине и как он изменил Россию

Десять лет назад началась война в Донбассе. Это одна из самых длительных войн в нашей истории. Дольше шли только Кавказская, Ливонская и Северная. И безусловно, это одна из самых значимых войн, которая навсегда изменила наше сознание и стала началом возрождения России после четверти века утраты смыслов, потери своего места в мире

Фото: © ИЗВЕСТИЯ/Павел Волков

7 апреля 2014 года и. о. президента Украины Александр Турчинов объявил о создании «антикризисного штаба» и начале так называемой «антитеррористической операции» против жителей Донецкой и Луганской областей.

Конечно, это название было верхом цинизма. Ибо никакого терроризма в Донбассе не было. С первых дней в спорах со мной украинские оппоненты любили использовать такой аргумент: ну вы же нашли террористов в Чечне. Только вот в Чечне были реальные террористы, которые занимались грабежами, изнасилованиями, убийствами мирных жителей. Чечня времен Дудаева стала центром изготовления фальшивой валюты, фальшивых авизо, центром торговли оружием, наркоторговли, торговли людьми. Я уж молчу про непосредственно теракты: взрывы домов, захваты заложников. В Донбассе ничего такого и близко не было. Единственный пример «теракта», организованного «сепаратистами», который приводили оппоненты, – убийство депутата Владимира Рыбака, чья смерть до сих пор окутана тайной.

Не было там никаких террористов. Были простые люди, которые выразили несогласие с победой нацистского переворота в Киеве, не захотели жить по новым, навязываемым им силой правилам.

Оппоненты, опять же, любят приводить такой аргумент, что АТО началась в качестве ответа на рейд Стрелкова на Славянск. Но он произошел 12 апреля, а Турчинов о начале АТО объявил 7-го. Несостыковочка.

Указ Турчинова стал прямым ответом на состоявшийся 6 апреля захват здания СБУ в Луганске и создание в Донецке Республиканского народного совета, который объявил о создании Донецкой Народной Республики. В тот же день народная республика была провозглашена в Харькове.

Молниеносная реакция Киева говорит о том, что он давно готовился к этому сценарию, что нужен был лишь формальный повод для того, чтобы начать силой давить протесты на юго-востоке, которые только набирали силу, особенно на фоне событий в Крыму: многие люди верили, что достаточно провести свои референдумы – и Украина уже ничего не сможет сделать.

Но Украина явно не собиралась никого отпускать просто так. Первым под удар попал Харьков, где уже на следующий день после провозглашения ХНР состоялась жесткая силовая зачистка сторонников «Русской весны» с помощью винницкого спецназа «Ягуар». Достаточно жестко был подавлен «антимайдан» в Николаеве и Запорожье. Но самыми жесткими или даже жестокими оказались события в Одессе, где главари хунты использовали нацистских отморозков для массового убийства людей.

Анализируя те события, я не раз приходил к выводу, что Харьков и Одесса прикрыли собой Донбасс, отвлекли основное внимание хунты на себя, дали Донбассу время на подготовку. В пользу ДНР и ЛНР сыграл тот факт, что лидеры протеста смогли договориться между собой, не позволив Киеву использовать грызню в свою пользу. А также то, что они достаточно быстро перешли от бесконечных и, в сущности, бесполезных хождений по городу с флагами к захвату задний СБУ, МВД, в которых имелись «оружейки». Они готовились, понимая, что рано или поздно Киев пришлет войска на подавление восстания.

И время сыграло в их пользу. У только что победившей майданной власти не было серьезных ресурсов для подавления всего юго-востока, приходилось расставлять приоритеты. Кроме того, у них фактически не было армии, МВД, внутренних войск. Майдан поверг государство в состояние полураспада, силовые структуры были деморализованы, служившие в них люди не понимали, что делать, многие находили единственный выход в увольнении. А те, кто оставался на роли карателей (а именно они нужны были киевскому режиму), не годились совершенно.

На помощь тогда пришли спешно создаваемые на деньги олигархов нацбаты – батальоны, состоявшие из идейных националистов. В дальнейшем такими вот идейными постепенно заменяли кадры всех силовых структур, избавляясь в том числе от ценных специалистов и формируя новые органы из идейных сторонников новой власти. Опять же, отсутствие профессионалов на первых парах дало определенную фору восставшему Донбассу.

Кадровые военные Украины тогда еще все же оставались людьми. Многие сами снимали погоны, отказываясь ехать на «АТО». Были случаи, когда ополченцев обстреливали пустыми болванками с запиской внутри: «Мужики, помогаем чем можем». Но процесс, откровенно говоря, фашизации армии шел медленно, но верно. И когда в начале СВО многие удивлялись, откуда такая звериная жестокость у простых ВСУшников (которых долгое время принято было отличать от нацбатовцев), откуда у пленных солдат татуировки со свастиками и все такое, – лично я уже не удивлялся. Одной из причин неудач в СВО на раннем этапе была как раз привычка воспринимать ВСУ такими, какими они были в 2014–2015 годах, т.е. людьми с еще непромытыми мозгами, не желающими воевать со своим народом.

Со своим ли? Известная истина гласит, что армия стреляет в свой народ всего лишь один раз, во второй раз она стреляет уже в чужой народ. В население уже другой страны, не пожелавшее иметь с Украиной ничего общего. И ведь в марте – апреле речь шла лишь о самоопределении, об автономии, о федерализации Украины, о наделении ее регионов правами выбирать свой язык, выбирать, в какие блоки входить, с кем торговать, по каким учебникам учить своих детей и т. д. Даже на бюллетенях референдума 11 мая была крайне размытая формулировка: поддерживаете ли вы государственную самостоятельность ЛНР/ДНР? Не суверенитет, не независимость. Да, за этой формулировкой скрывалось желание пойти по пути Крыма, присоединиться к России. Но многие тогда удовлетворились бы и малым, если бы их требования были услышаны.

К счастью или к сожалению, история не знает сослагательного наклонения. Если бы Киеву удалось подавить Донецк и Луганск, как Харьков и Одессу, не было бы войны. Десятки городов были бы целы. Сотни тысяч людей были бы живы. Но не было бы русского Донбасса, русской Таврии. И скорее всего, Украина давно была бы в НАТО, под русскими городами Донецком и Луганском стояли бы американские ракеты, нацеленные на Россию. А значит, война все равно была бы неизбежна, просто она началась бы чуть позже или чуть раньше.

Поэтому за себя могу сказать однозначно, если бы была машина времени и я вновь вернулся бы в весну 2014-го, я бы занял ту же позицию, что занял тогда, даже зная, через что предстоит пройти, сколько друзей придется потерять и т. д. И я уверен, что так же поступили бы все мои знакомые, даже зная, что им самим не суждено дожить до Победы.

Но тогда мы еще ничего не понимали. Многие наивно верили, что будет как в Крыму. Многие готовились к силовому противостоянию, но никому в голову бы не пришло, что это растянется более чем на 10 лет.

Помню, мы сидели тогда в кафе, провожали первую партию наших – на войну. Вернее, не так. Тогда никто еще не понимал, что это натуральная война, не киношная, не воображаемая. Ехали как на парад, думали, вот сейчас соберемся, покажем, сколько нас, бандеровцы разбегутся в ужасе, армия не решится расстреливать мирный протест… Никто, разумеется, не собрался воевать, большинство и в армии-то не служили, автомата в руках отродясь не держали. Ехали просто помогать русским людям. Кто-то просто поснимать репортажи для блога. Кто-то за компанию из любопытства.

Так получилось, что уже через два месяца большинство этих людей были в Славянске, участвовали в боях. Многие из них впоследствии стали профессиональными бойцами, элитой армий ДНР и ЛНР, а затем и российской армии. Большинство, увы, не дожило до наших дней…

Но тогда никто не верил, что это настоящая война. Да и слово это особо не произносилось. Ведь Киев называл это «АТО», а в Донбассе – карательной операцией. Это так и выглядело. Посмотрите первые кадры появления украинской бронетехники в ДНР и ЛНР, когда безоружные мирные люди пытаются ее остановить голыми руками. Вглядитесь в кадры, изображающие первых ополченцев на блокпостах: простые мужики, подростки, старики, одетые в треники и с охотничьими ружьями. Никто не хотел воевать. И никто не хотел верить, что по ним будут стрелять.

Я помню начало июня в Донецке – сонный город, в котором не чувствовалось беды. Хотя уже была Одесса 2 мая, было 5 мая в Мариуполе, были первые бои за донецкий аэропорт и вовсю полыхал Славянск. Но война на большей части территории республики воспринималась как нечто далекое и нереальное. Донецк, Горловка, Первомайск – уже скоро эти города окажутся на передовой и их жизнь изменится навсегда. Изменятся люди, обожженные и искалеченные войной.

Уже летом 2014-го то, что это полноценная война, дойдет до всех жителей Донбасса. Гражданская ли или война между Украиной и республиками – называй как угодно. Война, которая стала разделительной чертой, за которой жизнь никогда не будет прежней. И никогда уже не будет прежней Украины, хотя понадобилось еще 8 лет, чтобы иллюзии о возможности «реинтеграции» Украины и Донбасса рухнули окончательно, и России пришлось вмешаться.

Увы, сегодня, на третий год СВО, в России далеко не все понимают, что происходит. Тому подтверждение всякие «голые» вечеринки, неадекватная реакция отдельных индивидуумов на происходящее, нежелание некоторых из них принять новую реальность. Многие люди пытаются жить прежней жизнью, не понимая того, что она закончилась 22 февраля 2022-го.

Впрочем, для меня, многих моих друзей и знакомых, для миллионов жителей Донбасса она закончилась в апреле 2014-го, хотя мы тогда этого сразу и не поняли. Просто нас всех закружил этот вихрь, и мы стали другими. Рано или поздно это предстоит пройти всем, кто еще не прошел. Я не о необходимости воевать (сам лично оружия в руки не брал), я о необходимости понимать. Для начала просто понимать, что 10 лет назад началась новая эпоха и чем раньше мы примем это, тем больше у нас шансов спасти собственные жизни, жизни близких, сохранить и сделать сильнее наше общество и нашу страну.

Дмитрий Родионов, РенTV

МАГАТЭ заявило о повреждениях на шестом энергоблоке ЗАЭС вследствие атаки